1 сентября 1939 года нацисты вторглись в Польшу по пути на восток. Мутка Маркшейд, 13-летний польско-еврейский мальчик, уже много слышал о нацистах и ​​их действиях, и он не сомневался, что некоторые жители его Львова будут приветствовать приход нацистов. «Ненависть к евреям была неотъемлемой частью реальности нашей жизни, и я говорю о городе, жители которого в основном евреи».

Когда немцы подошли ко Львову, Мутка упросил родителей бежать на восток, и семья отправилась в путь за тысячи километров на товарняках и пешком. Поезда были обстреляны с земли и с вертолетов, но семья добралась до Баку, столицы Узбекистана, живой. «Там мать умерла от тифа, а отец отделился от нас, дал нам наши справки и сказал, чтобы мы ехали в Мари в Туркмению. Он дал понять, что может не выдержать и поэтому мы должны спасаться сами».

​

Мутка, которому тогда было 15 лет, отправился со своим братом Меиром, и в Мари они встретили свою сестру Малку. «Однажды я узнал папино пальто на одном из людей на улице и в панике спросил себя — что он делает с папиным пальто? Потом я понял, что это папа». В ноябре 1944 года Мутка решил поступить на службу в армию, которая освободила его страну от нацистского угнетателя. «Я пошел на призывной пункт Красной Армии, и там мне сказали, что мой брат Меир пал под Москвой. Это был очень тяжелый удар, но, несмотря на это, я не отказался от своего решения о призыве». После сборов в минус 30 градусов Мутку отправили на восток, в Пруссию. Через несколько месяцев, 30 апреля 1945 года, Гитлер покончил жизнь самоубийством. «Это была большая радость — за смерть Гитлера и за то, что я жив, — но мне было грустно за семью, которую я потерял. Полтора года, без дома и без семьи».

​

Война закончилась, и солдаты сели в поезд, который должен был отвезти их обратно в Восточную Европу. Во всяком случае, так им сказали. На практике поезда не останавливались ни в Польше, ни в России, а только в Чите на китайско-монгольской границе, где и поняли ехавшие в них солдаты; Война с нацистами сменилась войной с японцами. После долгого и тяжелого пути по пустыне Гоби Красной Армии удалось короновать японцев в Маньчжурии и разгромить их. Мутаку выпустили из армии — на этот раз по-настоящему. Он, конечно, не предполагал, что в 1952 году поступит на службу в Армию обороны Израиля, а затем будет сражаться в качестве израильского солдата в двух войнах — операции «Кадеш» и Шестидневной войне. В конце войны в Японии Мутаке было 22 года, и он проучился всего восемь лет в школе. Он мигрировал на запад, в Италию, где помогал молодым евреям иммигрировать в Землю Израиля.

​

Одной из этих молодых женщин была Мириам, его жена последние 72 года. В 1948 году они обвенчались в главной синагоге Рима, а через месяц сошли с корабля в Хайфе. «Небо было голубым, а солнце жарким, — вспоминал он, — но это было мое небо и мое солнце. Я знал, что я не уйду никуда». После непродолжительного пребывания в кибуце бойцов гетто они переехали в Атлит, где живут до сих пор. «Мы жили в 40-метровом доме, без электричества, и я много работал, но был рад этому. Я чувствовал, что работа меня укрепляет».

​

В один из снежных зимних дней 1950 года в дверь дома Мириам и Мотки послышались стуки. «Мне предложили восстановить обрушившиеся телефонные линии, и я с радостью согласился. Так начался 41 год подряд в отрасли связи, по окончании которого я занимал руководящую должность в Bezeq». Атлит всегда был центром неформального обучения. Он получил здание от Гистадрута, собрал детей в классы и добровольно обучал их. В 90-е годы он принимал активное участие в приеме иммигрантов из США и в деятельности организации ветеранов.

​

Сейчас, в возрасте 94 лет, он смотрит на свою жену Мириам и их сына Ханоха и с удовлетворением и гордостью говорит: «Мы создали замечательную семью. У нас есть сын, четверо внуков и трое правнуков, и мы любим свою страну. наших людей. Мы много работали и никогда не нарушали закон. Мы счастливы в нашей судьбе ".

​

​

​